Первые упоминания о Черном море (Понт Эвксинский)

Первыми и довольно подробными сведениями о народах, издревле населявших Крым, историческая наука обязана древнегреческим и римским авторам - географам, историкам, мореплавателям. В сочинениях 2-2.5 тысячелетней давности и в мифах еще более почтенного возраста немало упоминаний о Понте Эвксинском - Черное море, о его берегах, о племенах варваров, населявших причерноморье и более далекие земли, об их обычаях и правах, о богатстве заморских (запонтийских) стран.

Проникнув в Понт, древние греки открыли для себя удивительный мир неведомого. Ими руководило, разумеется не простое любопытство, не бескорыстная тяга к географическим подвигам.Они руководствовались, безусловно экономическими соображениями, практической необходимостью раздвинуть тесные границы средиземноумной ойкумены. Однако, что бы не вело их вперед, им всегда были присущи любопытство и наблюдательность. Древние истории, землеописания, периплы остаются неисчерпанными источниками географических, этнографических и иных сведениях об античном мире.

Эллины познакомились с Понтом Эвксинским задолго до того, как им стало известно в подробностях Западное Средиземноморье. В сущности, для этого им нужно было пересечь всего лишь тесное архипелажское Эгейское море, пройти узким Геллеспонтом (проливом Дарданеллы) и замкнутым бассейном Пропонтиды (Мраморным морем), чтобы оказаться в проливе Боспор (Босфор) - на пороге Эвксинского Понта. Весь этот путь от Афин едва ли больше 600 км. Требовалось несколько дней, чтобы пройти его на парусных-весельных судах. Примерно столько же времени нужно было затратить на плавание от Босфора к северным берегам Черного моря. В общем - не бог весть какое грандиозное предприятие...

Тем не менее неизвестно, при каких обстоятельствах произошло открытие Северного Причерноморья греками и к какому времени относится это событие.

В мифе о Ясоне, сыне Эсона из Иолка в Фессалии и его сподвижниках, пустившихся в плавание на корабле Арго за золотым руном в Колхиду, уже упоминается Скифия - страна в Северном Причерноморье. Герои достигли ее спустя три дня после отплытия из Колхиды. В том же мифе говорится и о реке Истр (Дунай), впадающей в Понт (далее Черное море).

Предполагают, что миф об аргонафтах, так сказать в начальной его редакции, передавал события именно первого проникновения эллинов в Черное море. Это проникновение произошло, надо полагать, вскоре после троянской войны (т.е после 1184 года до н.э.). Несомненно, сама Тронская война была борьбой ахейцев за проливы и выход в Черное море. На протяжении столетий миф об аргонафтах претерпевал изменения, в него вплетались эпизоды и сюжеты, навеянные более поздними открытиями. Очевидно много добавлений к нему было сделано не ранее VIII в до н.э. В числе этих добавлений Колхида, Скифия, Истр.

Знакомство эллинов с северными берегами Черного моря начало завязываться в VIII-VII вв н.э., во времена Гесиода. Но и тогда Северное Причерноморье, Крым, Кавказ были для них еще в известной мере terra incognita странами легендарными, мифическими, где, наряду с людьми, вполне могли обитать и боги, которым почти не осталось места в тесной Элладе, разве что на лысой вершине Олимпа. На северные и восточные берега Черного моря, которое показалось не слишком приветливым поначалу, воображение греков отсылало и бродягу Геракла, и подвижника Прометея, и несчастную Ифигению, и других небожителей.

Но если греки начали познавать северные берега Черного моря не раньше VIII-VII вв до н.э., то как быть с Гомером и "Одисеей? По мнению некоторых знатоков (и это мнение постоянно фигурирует в историко-популярной литературе о Крыме), в этом эпосе есть сюжет, который разворачивается якобы на фоне Крымского побережья и даже более того - в Балаклавской бухте, тогда как хронологические рамки поэмы определенно включают XII в. до н.э. (возвращение Одисея поле Троянской войны).

На пути своих странствий из Трои на Итаку Одисей прибывает в страну лестригонов к городу Ламосу; его корабли входят в узкую бухту с ограждающими вход скалами; встреча с дочерью лестригона Антифата и его великорослой упругой; Антифат пожирает одного "одиссита", а лестригоны каменными глыбами разносят в щепки одиннадцать кораблей чужестранцев и нанизывают "одисситов" на колья, как перепелов на шомпола (Гомер предпочел сравнить их с рыбами); хитроумный же Одиссей дает тягу на последнем корабле, бросив на произвол судьбы своих сподвижников...

Оставим в стороне летригонов и фантастические подробности этого эпизода. Обратим внимание на топографию. Она и в самом деле напоминает Балаклавкую бухту с ее тесным скалистым входом и миниатюрной, удивительно покойной акваторией. Однако ничего большего мы не находим у Гомера, что говорило бы о знакомстве греков его поры с берегами Крыма. Что же касается топографических подробностей, то они могут быть отнесены ко многим другим бухтам, например Эгейского и Ионического морей. О Черном море в "Одиссее" нет упоминаний, поэтому лучше согласиться с Хеннигом, что было бы ошибкой приписывать Гомеру (и грекам его времени) знание Крыма, если только считать время Гомера близким к Троянской войне.

Тем не менее именно грекам мы обязаны сведениям о первых, исторически достоверных народах Таврики - киммерийцах, таврах, скифах, сарматах. Эти ведения относятся к V-III вв. до н.э., но есть и еще более ранние документы.